Прикольные рассказы

[SpringBird]

План Спасения

Людей необходимо уничтожать.

От них уже просто житья никакого не стало: в метро сесть некуда, в магазинах не протолкнёшься, семечками всё заплевали.

Люди расхватали все прекрасные вещи: зайдёшь в магазин, а там остались одни картонные сосиски и кособокие пиджаки. Даже продавцы уже спохватились: на те вещи, которые им самим нравятся, они специально ломят такие цены, чтобы никто не купил.

И главное, нет от них никакого спасения.

Запрёшься у себя в квартире, так нет: звонят, сволочи! В дверь, по телефону, в пять утра, сорок восемь звонков. «Да!!! Алло!!!» «Что новенького?» — спрашивают. Всех уничтожать.

Чтобы от людей убежать, нужно сначала полчаса в метро на эскалатор проталкиваться, потом в электричке два часа про пластмассовые чудо-верёвки слушать и ещё час через бурьян в самую чорную чащу прогрызаться, чтобы выйти, наконец, на поляну. А там уже насрано, в самой середине. И бутылка от кока-колы.

Пустыня, джомолунгма, антарктида, луна — нигде спасения нет. Вылезут и бутылочку спросят. Или как дела.

Поэтому — уничтожать.



Для начала нужно всем желающим раздать автоматы и сказать, что им ничего не будет.

Уже через день половина начальников, зятьёв, тёщ, свекровей и тамбовских родственников будет валяться в лесопосадке.

Трамваи утопить, метро засыпать, нечего шастать туда-сюда, пусть дома сидят, детей воспитывают как следует, а то все стены хуями изрисовали уже.

Отключить воду. Когда спросят, где вода, ответить: «Выпили. Сами знаете, кто».

Бани взорвать, сказать, что чеченцы. Электричество отключить, сказать, что хохлы.

Через неделю ещё живых собрать на площади и рассчитать на первый-четвёртый. Первых-вторых расстрелять на месте, третьих объявить сраным говном, четвёртых — сверхчеловеками.

Сраное говно поселить в бараки и кормить червивым горохом. Сверхчеловеков поселить в Кремль и Эрмитаж и кормить одними устрицами. В туалет не выпускать. Каждую пятницу проводить среди сверхчеловеков розыгрыш лотереи. Кто выиграл, того уничтожать.

Установить полную диктатуру. Диктатора назначать по понедельникам из сраного говна. В воскресенье вечером расстреливать. С вечера воскресенья до утра понедельника — полная анархия. Все ебут всех. Кого не ебут, того уничтожать. В шесть утра все на работу.

Через год оставшихся посадить в баржу и утопить.

Выйти на поляну, проверить — если опять насрано, всё повторить.

Автор: Д. Горчев

[SpringBird]

Никому не надо ненависти, подумай об этом….

Под новый год максима всегда одолевала депрессия. Мысли о собственном скотстве и никчемности всего происходящего глодали его и сушили, душевную свою сухость он, по обыкновению своему, размачивал в алкоголе, не скупясь и не опасаясь переусердствовать. Так было и в тот вечер. «время для мужского разговора, а поговорить-то и не с кем»- сетовал максим, глядя на дно стакана, который он в который раз крутил в руке, перед тем, как выпить.
«а что у меня есть? Мне почти тридцать, и даже поговорить не с кем. Ни жены, ни детей, с семьей разорвал отношения после развода и переезда… не со зла, просто искал себя, думал, что так будет лучше, и отдалился, безвозвратно отдалился от самых близких людей»- макс не знал, зачем он говорит это и кому, но выговориться было нужно, чтобы уныние и жалость к себе не сожрали его окончательно. Талантливый экономист, он привык все в своей жизни подвергать анализу. Нормальный такой, взрослый подход. Так под напором анализа и подсчетов первой макса оставила Любовь.

Ему доводилось влюбляться. Сильно, по уши, как говорят, бегал, прыгал, пел песни и превращался в сущего идиота. Кто знает, тот поймет. Даже женат был.

Но анализировал, постоянно анализировал. Вопросы самые простые, но убийственные и безапелляционные, как вопросы пятигодовалого мальчика, вопросы, которые могли заморочить любого древнегреческого философа. Например, всех своих женщин макс бросал легко, просто начиная ковыряться даже не в очередной своей пассии, а в себе, в дебрях собственной души можно найти много чего интересного и нужного. Например, женщина надоела, есть привязанность, привычка, и начинались вопросы к себе: «Старик, а это что, Любовь? С чего ты взял, что она- Та самая? Ведь ты же спишь с другими женщинами кроме Нее, тогда какая это к черту, Любовь?! Ты же весь такой принципиальный, не потерпел бы предательства с ее стороны. Почему? Да потому, что привык считать, что если она с тобой, значит любит. Все просто. Это не любовь. Потому что, тебе не нужна только она.» и так было с каждой. Вообще хреново быть циничным идеалистом. Была попытка остановить вопросы внутри себя, это закончилось трехлетним браком и разводом с упреками и слезами. Очередной сеанс самоанализа привел максима к выводу, что Любви нет. Во всяком случае, нет для него. Не положено ему любить. Вот так его оставила любовь. Нет, он не замкнулся, по-прежнему имел успех у женщин, цветы-комплименты, театрально дрожащий голос, когда очередная Она как бы невзначай спрашивать его о планах на совместное будущее и отношение к Ней. Наивные дурочки. Циничный лжец. Зато, никогда он больше и не вспоминал о любви. Игра. Блеф. Фальшь. Красиво и ярко. Как конфетти. А потом- сухое «Прости, будь счастлива» по телефону и все. Завтра- послезавтра будет новая. Любви нет. Есть потребление эмоций.

Второй с максимом простилась Вера. У него с ней всегда сложные отношения. Нет, не с религией. А с верой вообще, во что-либо. В дружбу. В людей. В истину. Ничего этого нет. Пойдя на поводу у собственных шкурных интересов растерял всех друзей. То есть, они у него есть. Если он на мкаде ночью проколет покрышку всегда есть кому позвонить. И кто-то приедет, потому что так принято. Но звонить было незачем, есть же клубная карта и эвакуатор. Вот и не звонил никому никогда. Так, поздравления с днем рождения, новым годом, даже иногда совместные пьянки. Но не потому, что этого хочется, а просто потому, что «так принято». Жутковато осознавать, что все самое лучшее и светлое что только есть в человеке, цинизм и анализ могут с легкостью заменить рядом формальностей и все. И все. Ничего нет. Люди- эгоистичные твари, которые глядя в зеркало всегда думают, что в зеркале они видят кого-то лучше, чем все те, кого они видели в лифте, на улице, на работе. Нихрена. Все одинаковые. Даже макс, и он это понимал, этим он был хуже их всех. Еще хуже. Они предпочитали жить в счастливом неведении, в Счастливом(!!!) вот в чем фишка-то, а макс никогда не был счастлив, потому что хотел все знать. То же самое случилось и с семьей. Остались формальности. Вера оставила его. Давно. Он не верил даже себе.

…..открыл вторую бутылку.

Надежда. С ней у макса были самые сложные отношения. Даже когда ему нужны были Вера или Любовь, он обращался к Надежде. Надеялся на существование Деда Мороза в детстве, надеялся, что все в жизни сложится, надеялся, что всегда будет любим….
Потребление. Современный стиль жизни одинокого мужчины около тридцати лет от роду. Потребление надежды, в том числе.

….. стакан за стаканом, мысли начали сбиваться в кучу… Умыться, срочно умыться. Пробираясь в ночном полумраке съемной панельной двушки, матеря все предметы интерьера, на которые он натыкался, добрел до ванной. Зачем-то закурил. Зеркало. В зеркале небритый усталый мужчина с замутненным взглядом. С сигареткой. Этакий мачо в несвежей рубашке.
Разговоры со стаканом были забыты в момент. «и чо ты ухмыляешься?»- спросил он у зеркала. «Хуль тебе от жизни надо? А?! Ради чего ты живешь? Сраный овощ! Никого не любишь никого возненавидеть даже не можешь! Жрать-срать-спать-трахаться… смыл жизни? О, да! Вот он твой смысл жизни!»

Прямой удар в собственное отражение. Боль в костяшках только разозлила его еще больше. Еще удар. Еще. Лбом. Осколки порезали руки.кровь начала разбрызгиваться по сторонам. Сейчас он ненавидел. Неизвестно кого. Себя. Всех остальных окружающих. Не важно. Через удары и порезы сейчас выходили мегатонны накопленной злобы.

Минут через пять успокоился. Включил воду. Она сразу же стала розовой от крови в раковине. Умыл лицо. Снова закурил. Повернулся, чтобы выходить из ванной, и, как будто вспомнив что-то важное, повернулся в пол оборота к разбитому зеркалу: «и вот еще что, мудила, хочешь ты этого или нет, новый год наступит завтра.»- погрозил пальцем и вышел.

……… непослушные опухшие пальцы шарились по записной книге в мобильнике. Вот он, этот номер, нашел. Набрал. Гудки. Долго, один, второй третий… очень долго. Наконец, ответил заспанный надтреснутый женский голос. Макс хрипло и быстро заговорил, как бы боясь, что собеседница вот-вот бросит трубку.
« мам, ты прости, что в четыре утра звоню… мам, я соскучился просто.. и… мам… это, можно я к вам приеду на новый год?....»